Тобольский схрон (СИ) - "Alex O`Timm"
На седьмой день плавания, наше судно прибыло во Францию, и нам была предложена экскурсия по Марселю, с посещением дворца Лоншан, внутри которого имеются два музея, изобразительного искусства и естественной истории. При этом, гид посоветовал, чтобы выход в город проходил при полном параде.
— Мы же отправляемся во дворец местной знати, и музей, а не просто хотим прогуляться по пляжу и посмотреть древние развалины, как это было на Кипре. Советский человек, должен выглядеть достойно! — Закончил он свой монолог.
Пришлось кряхтя и жалуясь, доставать из одежного шкафа свой костюм, долго наглаживать его утюгом, потому как свои брюки я всегда гладил самостоятельно. В итоге Ирочка устав меня ждать, сообщила, что будет находиться на верхней палубе у выхода, и чтобы я не опаздывал. Именно это и было мне нужно.
Едва за женою закрылась дверь, как я достав из своего чемодана длинные солдатские кальсоны, постарался как можно быстрее их надеть. Дело в том, что брюки я специально брал широкими, чтобы под бултыхающимися на ветру штанинами не было заметно, что находится под ними. А большую часть драгоценного металла, удалось разместить именно в специально пришитых карманах на кальсонах солдатского белья. Так было гораздо удобнее и незаметнее, чем если бы я все это расположил под рубашкой. Тем более, гуляя в толпе экскурсантов, так или иначе, мы задевали друг друга телами, и кто-нибудь, обязательно бы заметил некие выступы на моей тушке, которых не должно было бы быть. А заметив, вполне мог проявить свою советскую сознательность, и доложить об этом кому следует. Стукачество среди советских теристов было на высоте. Не однажды нас собирали вечерами, и предупреждали о том, что пора прекратить незаконную торговлю фотоаппаратами, биноклями и прочим ширпотребом, потому как все это ложится черным пятном на облик советского гражданина! Впрочем, на это мало обращали внимания, но нотации, с яркими примерами того, кто от чего избавился, не прекращались. Кстати сказать, это только в Стамбуле нас держали полностью под контролем. На том же Кипре, нам дади целый час свободы. Большинство из группы тут же ринулись по магазинам, не стала исключением и Иришка, потратившая на какую-то ткань, невероятной расцветки, почти половину наших денег.
— А джинсы? — удивленно спросил я у нее.
— Джинсы у меня есть, а вот такую ткань в союзе не достать. А вот сшить из нее то, что мне захочется, можно и там.
Еще, на что она тратила деньги, так это многочисленные журналы с модой, выкройками и тому подобыми женскими штучками, ну может это и правильно. В конце концов сшить, то что тебе захочется можно и дома, а вот придумать модели, гораздо сложнее.
Именно потому я придумал эти кальсоны с кармашками в районе икр из-за того что все это внизу, все же было гораздо проще, хотя для ног и тяжелей. Но с другой стороны, это был не такой уж и большой груз, каких-то десять с небольшим килограмм, которые прекрасно распределились от щиколоток до колен. А сот сорок тысяч долларов в четырех упаковках, и та самая как оказалась платиновая фляжка, украшенная разноцветными камешками, и три стопочки, покойно поместились во внутренних карманах пиджака и манишки. Одним словом, выйдя из каюты, я хоть и выглядел этаким нуворишем, который одел костюм, чуть ли не впервые в жизни. Но вместе с тем, и вполне приличным советским человеком, в добротном костюме-тройке с галстуком и белоснежной рубашкой. Купленная на Кипре шляпа-федора, только дополняла мой образ в лучшую сторону. Я даже заметил одобрительный взгляд нашего сопровождающего, который наверняка бы отметил при следующем сборе мой внешний вид. И мы отправились в путь.
Перед выходом с судна, какой-то находящийся у трапа чиновник, проштемпелевал паспорта каждого из нас, открыв, как объяснил наш руководитель, временную визу, согласно которой, нам разрешалось пребывание во Франции сроком до одной недели. Такие печати, ставились при каждом выходе с судна, а по возвращении, если на следующий день не планировалось повторных выходов, ставилась другая печать, говорящая о закрытии визы.
Вообще-то перед выездом из страны, нас предупредили о том, что при нас в дороге должен иметься только загранпаспорт. Сберегательная книжка, Комсомольский, Партийный или Военный билет, Медицинские справки и любые другие документы, требовалось оставить дома. Общегражданский паспорт, перед поездкой был изъят, а вместо него был выдан заграничный, который следовало сдать по возвращении обменяв его в паспортном столе на свой обычный документ.
Все было именно так, за исключением одного. Примерно за полтора месяца до поездки в круиз, я открыл дополнительную категорию, позволившую мне работать на грузовике с прицепом. Это давало большие преимущества, и большую зарплату. Вместо одного грузовика с четырех тонной бочкой, за мною теперь катался и прицеп с другой бочкой, чуть поменьше. Зато зарплата выросла процентов на двадцать, это не считая дополнительной выгоды по маслу и прочим сопутствующим. Чаще всего в таких случаях просто ставят отметку в уже имеющихся правах, и этим ограничиваются. Но при оформлении, что-то там испортили, и поэтому, предложили сфотографироваться повторно, что поменять удостоверение на новое. И вот тут, произошёл очередной казус. При заполнении прав, мое удостоверение, каким-то образом возможно оказалось среди удостоверений, предназначенных для выдачи сотрудникам «Узмежавтотранса». Точнее говоря, эта мысль пришла в голову мне, когда я открыв выданное мне удостоверение, вдруг обнаружил, что все записи в нем сделаны латиницей. Обычно такие права выдавались тем, кто имел возможность выезда за рубеж. Честно говоря, я тогда не придал этому особого значения. Тем более, что подобная запись у гаишников, которые, как-то остановили меня в городе, не вызвала никаких вопросов. А уж если им до лампочки, то мне и тем более.
А вот собираясь в круиз, я задумался. Кто знает, если мне удастся сбежать, может имея на руках эти права я смогу как-то найти себе работу? И поэтому, тут же постарался спрятать их как можно глубже среди вещей.
Поездка по городу, была просто замечательной. Нас усадили в экскурсионный автобус, прокатили по Марселю, дав обзорную экскурсию, а после мы отправились в самый центр Марселя, в тот самый дворец Лоншан. Как оказалось, это не просто отдельно стоящее здание, а целый парковый комплекс, с десятком разного рода построек, и огромным, величественным полукруглым зданием дворца, расположенном на небольшом холме, и дворцовым парком. Перед входом на территорию находится небольшая круглая площадь, с красивыми кованными воротами, над которыми на постаментах лежат статуи львов и начинается дорога ведущая ко входу во дворец. В левом здании дворца, расположился музей изящных искусств, а в правом, музей естественной истории.
Первый музей был осмотрен мною полностью, с самого начала, и до конца, правда примерно к середине экспозиции я пожаловался жене, что у меня, побаливает живот, и мне хочется в туалет. Ничего такого не было, но нужно же было как-то выбрать момент, для того, чтобы остаться одному. А иначе, ничего не получалось. Руководитель, как опытный загонщик постоянно находился позади группы и отслеживал любые перемещения. При переходе, в другое здание, пожаловался и ему. Тот видимо увидев моли страдания, подошел к какой-то женщине, и спросив ее о сем-то, указал на меня. После чего обратившись ко мне добавил, что женщина покажет мне туалетную комнату, а затем проводит в основной зал, где я смогу присоединиться к основной группе.
В общем-то мое поведение, в течении всей поездки, позволяло ему в какой-то степени, поверить в то, что от меня не следует ожидать какой-то каверзы, и я был очень рад этому обстоятельству. Похлопав меня по плечу, он пожелал мне быстрее закончить со своими делами, а по возвращении на судно обратиться к врачу и побежал догонять основную группу, а женщина довела меня до дверей туалета, и на вполне узнаваемом русском, хоть и с большим акцентом, сказала, что подождет меня в фойе. Но если вдруг ее не окажется на месте, то дорога здесь одна, и во всех залах, на стенах, имеются красные стрелки, указывающие куда нужно идти. Одним словом, заблудиться здесь, довольно трудно.
